«Лукашенко перешёл черту — его нужно судить». Что иркутские белорусы думают о протестах на родине

Я родился в Беларуси и прожил там 17 лет. В 1985 году уехал поступать в военное училище в Тюмени, толком не зная русского языка, — я учился в глубинке, в национальной школе. В 1989 году попал в Иркутск и некоторое время служил офицером, но из-за здоровья был вынужден покинуть армию. Когда развалился Советский Союз, я автоматически стал гражданином России.

В Белоруссии у меня родственники и много друзей, стараюсь ездить туда каждый год. Правда, в этом году из-за пандемии навестить родных пока не удалось. Беларусь — моя историческая родина, а Иркутск стал второй родиной. Я люблю и сам город, и его жителей, и природу — горы, Байкал. С удовольствием приглашаю белорусов к нам на фестивали, они всегда остаются под впечатлением.

То, что происходит в Беларуси сейчас, — это больно и трагично. Я слежу за событиями не только в СМИ, получаю и сообщения от близких. Большинство из них голосовали против Лукашенко. Но даже те, кто поддержал действующего президента, сейчас в шоке от того, что творится. Мои знакомые описывают события ещё более печально, чем транслируется в СМИ, там полный беспредел.

Был период, когда Лукашенко был популярен, — правда, в основном среди сельских жителей. Он говорил простым языком, «гонял» чиновников. В деревне его поддерживали — мол, наш человек. Но уже 10—15 лет назад интеллигенция понимала, что этот президент вряд ли подходит стране, которая хочет стать европейским государством. Человеческий потенциал в Беларуси сильный, народ трудолюбивый. Бизнес развивался не благодаря действующей власти, а вопреки. Но экономика дошла до критического состояния. Терпение людей кончилось. Им нужен новый управленец.

Друзья рассказывали, что явка на выборах была колоссальная. Обычно выборы в Беларуси проходят вяло, но в этот раз на избирательных участках были очереди. Бюллетеней всем не хватило — странное дело, ведь обычно их выдают с запасом. Это значит, что во время досрочного голосования часть бюллетеней использовали. Некоторые мои друзья говорили, что когда они пришли на участок, то оказалось, что их голос уже учтён. После того как они возмутились, им выдали новые бюллетени.

Теперь в Беларуси мирный протест. Это не Америка, где народ крушит витрины и ведёт себя агрессивно. Выходят девушки в белых одеждах, с цветами, просто идут по улицам. Но демонстрантов жестоко наказывали. Это беспредел. Лукашенко перешёл черту. Он преступник, и его нужно судить.

Я — бывший офицер и сильный человек. Но когда я вижу, что происходит, я плачу. С моей родиной меня разделяют 6 тыс. километров. Что я могу сделать? Хотя бы открыто говорить об этом, чтобы больше людей узнало о происходящем в стране.

Если революция победит — будет большой праздник для народа. Если нет, тогда, вероятно, многие уедут из Беларуси. Потому что жить там будет очень тяжело.

Я родился в Иркутске, но у меня белорусские корни. Дедушка по отцовской линии из Западной Беларуси, а в Сибири оказался после демобилизации из армии в начале 1960-х, когда по комсомольской путёвке его отправили поднимать колхоз. И со стороны матери, и со стороны отца у нас много родни в Беларуси — в Бобруйске, Витебске, Минске.

Я неоднократно предпринимал попытки переехать на историческую родину. В Беларуси мне нравится климат, природа, история. Но, к сожалению, найти там достойную работу не удалось: за два десятка лет экономика страны окончательно развалилась. Многие предприятия встали. Разве что в IT-сфере можно зарабатывать, но это не моя область.

Сейчас мы каждый день связываемся с белорусскими друзьями и родственниками. Я очень переживаю за них. Моя двоюродная сестра живёт недалеко от станции метро «Пушкинская» — там происходили одни из наиболее масштабных столкновений между протестующими и силовиками. В первые две ночи протестов у них в квартире были слышны взрывы светошумовых гранат, крики людей. Днём во дворе их дома стояли автозаки и микроавтобусы ОМОНовцев — выйти погулять с ребёнком было просто страшно. Это действительно жутко.

Никто из моих белорусских друзей и родных не знает человека, который голосовал бы за Лукашенко. Есть люди, которые голосовали против всех. Но при этом они оговариваются: «Если я проголосовал против всех, это не значит, что я не буду поддерживать перемены в стране». Перемен ждут все.

Выросло поколение, которое родилось в постсоветской Белоруссии, и оно хочет жить по-другому. Они видят пример Польши, Литвы, видят, что можно жить иначе — так, чтобы законные права граждан соблюдались, а страна развивалась.

Сейчас у протестного движения потенциал несравнимо больше, чем у тех оппозиционных митингов, которые были 10—12 лет назад. Сейчас лидер [протестующих] — сам народ, уставший от грубости, хамства и тоталитаризма главы государства. Уверен, что изменения будут и закончится всё в лучшую сторону для Беларуси.

Я этническая белоруска, хотя родилась и выросла в Иркутске. В Белоруссии провела свое «советское» детство, часто ездила к дедушке и бабушке, в Гомеле у меня живет двоюродная сестра,с которой мы постоянно поддерживаем связь. Правда, последний раз я была в стране в 1989 году.

То, что сейчас происходит, так печально. Не дай бог, чтобы в результате Беларусь стала такой, как Украина сейчас, — абсолютно нацистской. Всё говорит о том, что в Белоруссии сейчас есть такие провокации, приезжают проплаченные люди, а на митинги призывают молодежь, которой легко навязать какую-либо позицию. Конечно, все недовольны ситуацией, которая складывается, но поддерживать какие-то нацистские движения — это не выход.

Мы против насилия, но крайне недовольны политикой Лукашенко. В принципе, всё как и у нас в России: стагнация, несменяемость власти, нет развития. Мы одинаковы в этом плане.

Но бастовать людям нельзя, это не самый хороший способ. Правда, что делать, если не бастовать, я понятия не имею, как и не представляю, что делать нам в России. Но революция — не лучший выход. Тем более, когда к ней подстрекают какие-то силы извне. А судя по комментариям лидеров европейских государств, я в этом уверена. А вот поддержки со стороны России особо не вижу.

Как и не вижу никакого выхода для Беларуси кроме смены власти. Моя сестра голосовала против всех, как и всё её окружение. Их не устраивает оппозиция, потому что есть ощущение, что это что-то националистическое. Там не может быть таких активных [националистических] движений, как во Львове и Киеве например.

Я очень переживаю за Беларусь, но сильнее переживаю за Россию. Ведь политические ситуации одинаковые. И самое страшное, если все эти митинги и протесты перерастут в Майдан. Не дай Боже.

Я родилась в Белоруссии, в городе Бобруйск, Могилёвская область. Переехала в Иркутск в 1993 году, потому что вышла замуж. Друзья детства, мама и папа, родственники — все остались там. Я каждый день общаюсь с мамой и раз в год езжу на родину, навещаю семью и путешествую по стране. А когда возвращаюсь в Иркутск, у меня начинается депрессия. Потому что не могу забыть Беларусь.

Кто-то говорит, что сейчас страна не развивается, но со стороны я этого не вижу. Обалденное благоустройство улиц, заводы работают, порядок на полях, промышленность развита — я путешествую по стране и всё это вижу. А по сравнению с Иркутском там идеальные дороги, идеально выкрашенные здания, такая красота и чистота!

Но самое главное в Беларуси — это люди, Беларусь — страна доброжелательных, законопослушных и спокойных людей. Поэтому то, что сейчас происходит в Минске и Бресте, выглядит как какая-то провокация. Будто то же самое, что было в Украине. Мы сами принимали беженцев оттуда, помогали им, было страшно. А президент сейчас пытается предотвратить войну.

Мои родители голосовали за Лукашенко, все мои знакомые — тоже. Даже когда я была в стране последний раз и общалась с местными жителями — все поддерживали его политику. Я не слышала ни одного плохого отзыва. Родители говорят, что кто-то кого-то нанял, проплатил, чтобы свергнуть президента.

Лишь одна моя молодая родственница открыто выступает против него. Она считает, что из-за Лукашенко в Белоруссии невозможно зарабатывать, она вынуждена уезжать из страны на заработки. Хотя я сама сравнивала: цены там такие же, как и у нас. Что там средняя зарплата 20 тыс. рублей, что здесь.

Надеюсь, эти акции и митинги скоро закончатся, а президент найдёт компромисс. Я очень люблю Беларусь, до сих пор не могу привыкнуть к Иркутску. Добрая и душевная страна, хотя люди там пережили очень тяжёлые времена.

Читайте также:

Задержания, забастовки и увольнения. Коротко о том, что происходит в Белоруссии

Наш канал в телеграме — «Верблюд в огне», подпишись!