После родов мне было непросто восстанавливаться в плане физиологии. Две недели нельзя было сидеть, да и потом не сразу смогла сесть нормально. Было очень больно. Еще во время родов что-то щелкнуло в верхней части грудной клетки. Была очень резкая боль, потом ещё долгое время болело в этом месте. На руках, ногах и спине забивались мышцы от того, что я постоянно носила дочь на руках. А на четвертый день в роддоме я не услышала, как малышка плачет: вымоталась и очень устала. Меня разбудили. За это я себя простить не могла еще долго.
Ко всему этому добавились выделения из полости матки (лохии). Приятного тоже мало. Плюс постоянные приливы молока и прокладки на грудь. Грудь потела и чесалась, и даже своевременная замена прокладки особо не помогала. Было ощущение, что грудь трещит по швам, и на это невозможно было не обращать внимания.
О том, как трудно физически после родов, принято умалчивать. Я не была к такому готова. Всё это ужасно выматывает молодую маму, которая впервые сталкивается с такими явлениями. К тому же я была очень далеко от родных людей. Из-за недоношенности мы пролежали в роддоме не три дня, а семь. Думаю, что тогда депрессивное состояние и было запущено по целому ряду факторов.
Муж узнал о моем состоянии сразу после того, как мы приехали домой из роддома. Всегда доверяю мужу и считаю — он должен знать, что у меня на сердце. Муж стал мне самой главной поддержкой на тот момент, слова доктора не сбылись. Если муж видел, что я очень устала физически или начинала плакать, то сидел с ребенком и отправлял меня спать. Просил только об одном: чтобы в бутылочке всегда было сцеженное грудное молоко. Брал на себя уборку и готовку. Иногда даже давал мне советы и решал, как лучше поступить. Казалось, он понимал дочку не хуже, чем я. Ни разу я не услышала от него плохого слова.
Еще о моем состоянии знали сестра и мама. Они поддерживали меня морально, потому что физически не могли: жили далеко. Мама настояла на том, чтобы я обратилась к психологу. Дала номер конкретного человека. Я сначала сопротивлялась, но потом поняла, что надо. Решила, что так не может продолжаться. Когда я обратилась за помощью, дочери исполнился месяц.
Понадобилось примерно два месяца, чтобы стало легче. А еще через четыре месяца я восстановилось почти окончательно. Но я до сих пор работаю с психологом, в профилактических целях. Еще мне помог кот — ходил по мне, делал «массаж», я его гладила, он мурлыкал. Я прижимала его к себе, мне нравилось ощущать, какой он мягкий и пушистый. И мне становилось легче.
На настроении ребенка мое состояние сказывалось, но очень редко. Проявлялось это продолжительным плачем. Со здоровьем тоже было не всё хорошо. Я поела не того — у дочери понос. И я снова себя винила. Потом появилась аллергическая реакция на сладкое, и я полностью убрала его из рациона. Казалось, лишила себя последнего удовольствия. Чувство вины возрастало. Потом у малышки начались запоры. И тут я исключила все продукты, которые крепят. Начала есть гречку, тушеное мясо с овощами, салат со свеклой и черносливом, вместо чая пила компот. За четыре месяца после родов я похудела на девять килограммов, вес был 53 кг. Мама сказала, что у меня остался один нос.
Никогда не думала, что столкнусь с послеродовой депрессией. Считаю, что психологическая помощь должна оказываться особенно тем, кто первый раз рожает. Я готовилась к родам, и мне много об этом рассказывали. Но оказалось, я даже и представить не могла, с чем столкнусь. К такому никогда не сможешь заранее подготовиться.
Комментариев 0