Истории иркутян, покинувших город, но вернувшихся обратно

Полина Шавёлкина

контент-маркетолог

Я родилась в Иркутске в семье филолога и журналиста, училась в Православной женской гимназии, закончила филологический факультет Иркутского государственного университета. В 2010 году я впервые отправилась в путешествие с родителями в Абхазию и Санкт-Петербург. После этого я поняла, что хочу переехать в северную столицу. Но сразу это сделать не получилось.

В студенчестве я работала на телевидении, но, как сейчас помню, ходила по программному отделу и повторяла: «Хочу быть редактором глянцевого журнала». В 2015 году я узнала, что открыта вакансия главреда журнала «Собака.ru» в Иркутске. Мою кандидатуру согласовала петербургская редакция (мы работали по франшизе), и я вышла на работу буквально на следующий день после того, как получила диплом. Мне безумно нравилось! Я взаимодействовала напрямую с головной редакцией в Петербурге — город задавал стандарты регионам.

Журнал не приносил прибыли, поэтому его закрыли. Вскоре был перезапуск с новым издателем, мы обсуждали возможность сотрудничества, но в итоге я решила переехать в Петербург. У меня была мечта работать в головной редакции, и меня даже рассматривали на должность светского хроникера, но я не смогла быстро переехать и поэтому не попала в «Собаку».

Дальше была трешовая зима в Петербурге — я прилетела практически в никуда и первое время жила у подруги. Каждый день просыпалась и думала, что же сегодня меня ждет. Воспринимала всё по фану, во мне бурлила энергия, всё было в новинку. Я впервые съехала от родителей.

Когда попадаешь в город своей мечты и понимаешь, что можешь выбирать всё — начиная от парня и заканчивая местом работы, — накрывает ощущение свободы, тебя прёт, даже если всё не так уж и благополучно на первый взгляд. Я походила по собеседованиям, посмотрела на то, что предлагает рынок, и в итоге пошла работать в туристическое агентство.

Мне было 25 лет. Я жила в центре Петербурга, всюду был движ, все молодые, с горящими глазами и безумными идеями, — в Иркутске такого нет. Мышление окружающих меня людей кардинально отличалось от того, к чему я привыкла. У иркутян более консервативное восприятие жизни, даже у молодых. А в питерском турагенстве я каждый день слушала истории о том, как одна девчонка улетает в Камбоджу, другая — на Мальдивы. Всё это меня вдохновляло. В маленьком турагентстве я чувствовала себя в центре всей движухи города и в шаге от любой страны мира.

Но не всё было так весело, как казалось по моему инстаграму. Работа администратором мне не нравилась, стоять на ногах по 12 часов со сменным графиком было тяжело. Мне платили 23 тыс. рублей в месяц, в свободные дни я подрабатывала копирайтером и корректором. Спустя 3 месяца работы в турагенстве я во время игры в баскетбол растянула связки на ноге и пролежала месяц в гипсе. Осталась без работы, вернулась в Иркутск на месяц.

Очень хотела обратно в Петербург — нашла работу в IT-компании и снова улетела. Это был период, когда мне казалось, что город я наконец «взяла». У меня выросла зарплата, я чувствовала себя как дома, устраивала вечеринки в квартире на Неве, по утрам выходила на пробежку на набережную, могла позволить себе больше обычного. Но как только ты начинаешь ощущать себя победителем, жизнь поворачивается к тебе не той стороной: я много работала и выгорела, мой отдел расформировали, и я вернулась в Иркутск.

Через год я снова была в Петербурге. В какой-то момент шла по центру и поняла, что всё — любовь закончилась. Мои подруги вышли замуж, мою любимую квартиру арендовали другие люди, а сама я поняла, что для самореализации жить в мегаполисе не обязательно.

Мне действительно было очень сложно в Петербурге — психологически и финансово. Я ехала туда с более светлыми представлениями о мире, городе и людях. На деле же Петербург довольно жесткий, а горожане зачастую высокомерны. С работой тоже всё не так просто: приезжие вынуждены пахать и соглашаться на любую работу. Я чувствовала жесткую конкуренцию. Думала, что опыт работы редактором в журнале «Собака» будет бонусом при трудоустройстве в Питере, но оказалось, что многие работодатели о нем даже не слышали. Я приходила на вакансию редактора, и мне предлагали зарплату в 20 тыс. рублей, а в таком городе столько уходит только на съём жилья (я платила 15—17 тыс. рублей за комнату).

Но в конечном счете все зависит от человека и его желаний. Многие едут в этот город с амбициями, а затем начинают тусить, попадают в атмосферу бесконечного кутежа, и все амбиции куда-то проваливаются. Есть мнение, что в Петербурге все пьют и не особо куда-то торопятся, — и это действительно так. Меня постепенно начал напрягать климат. Я думала, что зима в Иркутске настолько сурова, что никакой дождь меня не опечалит. Но это оказалось не так.

В Петербурге очень сыро, плохо сушатся вещи, волосы, тебя преследует постоянное ощущение сырости. Но это не самый главный минус. Самое тяжелое — жить в сумерках с ноября по февраль. Так как я работаю с текстами и много времени провожу за компьютером, мне было тяжело из-за отсутствия света. Солнца зимой практически нет.

Несмотря на все сложности, мне всегда хотелось новых видов, людей, впечатлений, поэтому я искала их в Петербурге. Я разрывалась между желанием общаться с интеллигентными петербуржцами и родными, душевными иркутянами, которых мне там не хватало. Объединить это было невозможно.

В 2019 году я вернулась из Петербурга в Иркутск, поняла, что мне скучно и хочется чего-то нового. Затем я полгода жила в Новосибирске. Тогда мне было уже не так сложно менять города. Я немногое успела посмотреть: работала няней у приятелей, съездила на горнолыжный курорт Шерегеш, а потом началась пандемия. У Новосибирска нет эстетики, это молодой мегаполис, зато больше возможностей, чем в Иркутске, есть научные кластеры, развита IT-индустрия. Мне странно было слышать от новосибирцев: «Мы не хотим здесь жить, потому что это деревня».

В августе этого года я вновь приехала в Иркутск. Я верю, что если ты уедешь из провинции и вернешься, в любом случае станешь лучше: вырастешь морально, профессионально, откроешь для себя новые пути.

Иркутск за четыре года сильно изменился: теперь здесь другая молодёжь, активно развивается туризм, появляются новые форматы развлекательных заведений. Это здорово. Но иногда становится грустно за город, я считаю, что с такими природными ресурсами он мог бы быть как Красная площадь на открытке.

Сейчас я развиваюсь в сфере маркетинга, хочу заниматься развитием личных брендов. В планах — прокатиться по Европе, поработать удаленно, пожить в южном городе. Возможно, в итоге останусь жить в Иркутске, но сейчас хочу посмотреть мир. Многие решения в будущем будут зависеть от семьи: все-таки дом там, где ты родился.

Яна Островская

Руководитель контактного центра Easy School

Я родилась в Иркутске. Наша семья много путешествовала, и мне всегда хотелось пожить за границей, а в старших классах появилось желание жить самостоятельно, без родителей. В 2014 году я окончила школу и вместе с молодым человеком мы уехали на языковые курсы в Прагу. Трудностей с переездом не было, я внутренне была готова и к тому же была не одна.

Курсы длились год, а после этого я поступила там же в университет. Честно признаться, выбор был не очень осознанный, скорее, я прислушалась к рекомендациям родителей. Учиться не нравилось, потому что специальность «Финансы» оказалась мне не близка. Первый семестр закрыла нормально — нужно было продлить студенческую визу. Она позволяла мне работать на полную ставку, и я устроилась в отель. В университет практически не ходила, учебу забросила и итоговую сессию не сдала.

Наблюдая за ребятами, которые тоже приехали из других стран на учебу, я заметила три модели поведения. Переехавшие в более старшем возрасте и, видимо, более осознанно освоились успешно. Юные ребята вели себя легкомысленно — было видно, что они «дорвались» до свободы (в Чехии частичный легалайз и очень доступны алкоголь и бары). Третья группа, к которой относилась и я, — это те, у кого были какие-то возможности в новой стране, но что-то не срослось. После одного-двух лет жизни в Праге такие ребята уезжали домой.

Назвать Прагу мегаполисом я не могу. В сравнении с Москвой — разница колоссальная. Плотность населения меньше, более размеренная жизнь, почти нет высотной застройки. Там классная транспортная система: есть автобусы, трамваи и троллейбусы, электрички, которые ездят на окраины города и в ближайший пригород. А еще есть лодки, которые перевозят через реку. На все виды транспорта — единый проездной. Для студента он обходился в 300 крон (500 руб. по тому курсу, по нынешнему — 900 руб), для взрослых — 1 тыс. крон.

Я заработала достаточно денег и летом улетела из Праги в Штаты. Туристическую визу на три года оформила еще будучи студенткой, мне ее дали без проблем. Не могу сказать, что отъезд был полностью взвешенным и продуманным шагом. Четкого плана и цели у меня не было. Хотелось просто попробовать пожить в США. Родители меня не поняли, в тот момент нам было трудно общаться. По приезде в Лос-Анджелес устроилась на работу в хостел. Работала неофициально, как и многие ребята, которые приезжают в Штаты и пытаются там обустроиться.

Лос-Анджелес — огромная агломерация маленьких городов, таких как Беверли-Хиллз и Голливуд. Жизнь людей обычно проходит в одной локации — там не принято жить в одном районе, а ездить на работу в другой.

В Лос-Анджелесе, как и почти везде в США, шикарная дорожная сеть. Это крутая продуманная система, созданная для удобства водителей и пешеходов. Всё продумано до мелочей: начиная от того, под каким именно углом ты будешь въезжать со второстепенной на хайвэй, заканчивая светофорами у въезда на хайвэй и цветами указателей над дорогой, размерами шрифта. И, конечно, идеальное дорожное покрытие даже в отдаленных областях.

В Лос-Анджелесе впечатляет даунтаун, район с офисными зданиями. В нем очень много бездомных, которые устраивают себе жилища прямо на улицах. В некоторых местах появляются целые лагеря, и находиться рядом очень неприятно — постоянно слышишь странные выкрикивания, встречаешь сумасшедших и чувствуешь себя не в безопасности. Пожалуй, это самые яркие впечатления от Лос-Анджелеса, хотя говорить о нем я могла бы еще очень долго.

В США я прожила 4 месяца, хотя изначально думала, что пробуду гораздо дольше: это очень дорогой город, заработать на нормальную жизнь сложно. Денег хватало на съем комнаты и текущие расходы, откладывать не получалось. Это держало в напряжении. В конце осени 2016 года я вернулась в Иркутск на два года.

В 2018 году снова уехала в Прагу. Я хотела все-таки получить высшее образование, а дальше, возможно, найти работу и остаться в Европе насовсем. На этот раз к выбору университета подошла более ответственно. Так как весь мой предыдущий рабочий опыт был связан со сферой сервиса и гостеприимства, я выбрала специальность «Гостиничное дело» в частном университете. За обучение платила сама, поэтому нужно было работать. Полгода я жила почти без выходных, это было очень выматывающе. Еще я четко понимала, что мне нужно от учебы и как я вижу свое дальнейшее развитие. К сожалению, университет меня разочаровал — учиться там дальше не имело смысла.

Вторая попытка переезда была более «взрослая» — я уже ни от чего не убегала и осознанно оставляла в Иркутске друзей, родителей и классных коллег. В Чехии поняла, что те усилия, которые я прикладываю, чтобы жить здесь, того не стоят. И решила вернуться домой.

Жизнь за рубежом научила меня простой вещи: если хочешь эмигрировать, у тебя должна быть конкретная цель. Например, если стремишься развиваться как профессионал, а в Иркутске достиг потолка.

Переезжать просто ради переезда или потому что там трава зеленее — бессмысленно. Все, что ты накопил в родном городе, придется оставить. А на новом месте заново наращивать социальные контакты, интегрироваться в городскую среду. Поначалу даже банальный поход в магазин за продуктами становится стрессом. В голове должна быть та самая цель — ради чего ты проходишь все эти трудности.

Сейчас я не вижу причин, по которым могла бы переехать из Иркутска. Здесь я счастлива и чувствую себя на своем месте. При этом объективно Иркутск — не самый лучший город для жизни. Я знаю, как может выглядеть город для людей в плане инфраструктуры, здесь же многое делается «на отвали». Зато у нас есть прекрасная сибирская природа и Байкал.

Мне бы хотелось временно пожить где-то в Азии и Скандинавии — надеюсь, в будущем исполню эту мечту. Вообще, я бы советовала всем, у кого есть возможность уехать на время в другую страну, обязательно ее использовать. Это очень хороший опыт.

Елена Стреляева

Флорист

Хоть я и родилась в Иркутске, мне всегда казалось, что это не совсем мой город — стремления были амбициозными, хотелось покорить весь мир, а Иркутск не выглядел подходящим для этого местом. Впервые в Москве я оказалась еще в начальной школе, но по-настоящему ее разглядела позже, когда была в 7 классе: мы с родителями прожили там неделю перед поездкой в Европу и неделю после этого путешествия. Москва предстала такой насыщенной и красивой.

В 2007 году, уже будучи студенткой архитектурного факультета, я заочно поступила в школу флористики в Москве. Быть флористом мечтала лет с пяти. Программа обучения состояла из трех курсов: год длился базовый курс по флористике, два года — начальная ступень для освоения профессии флорист-дизайнер и три года — по программе «Мастер-флорист». Сессии проходили раз в три месяца в формате десятидневных интенсивов и экзаменов. Таким образом, я на протяжении шести лет приезжала в Москву по четыре-пять раз в год. За это время поняла, что мне близок этот город и я хотела бы в нем жить.

В августе 2014 года поехала на чемпионат по флористике и взяла с собой два чемодана вещей — после конкурса планировала остаться насовсем. Я не искала жилье заранее и не строила конкретных планов. В Москве быстро нашла работу — устроилась в «Студию цветов 55» на Рублевском шоссе, которая входит в группу компаний известного ресторатора Аркадия Новикова.

Подход к работе кардинально отличался от того, что я видела в иркутских цветочных магазинах. Если у нас стараются использовать любой цветок, чтобы избежать списания, то в московской студии очень трепетно относились к качеству, не допускали брака. Поставки цветов были ежедневные (в Иркутске, как правило, один-два раза в неделю). Букет мы могли собирать и разбирать раза четыре, пока не добивались идеального результата, — с таким строгим подходом я тоже столкнулась впервые.

Работала с утра и до позднего вечера, но это не вызывало негативных эмоций, — я за карьерой и ехала, такой режим мне подходил. В «Студии 55» я пробыла полгода и ушла из-за мизерной зарплаты. В новом цветочном магазине платили больше, по сравнению с Иркутском моя зарплата выросла в три раза.

В бытовом плане первое время приходилось туго: денег особо не было, я снимала комнаты. Позже подруга сдала мне квартиру своего дедушки, и вот тут я почувствовала, что начинаю обосновываться: купила шторы, посуду и всё остальное. По выходным гуляла по центру, встречалась с друзьями. Успела съездить в Чехию и Грецию. Оценила удобство путешествий из Москвы — это гораздо быстрее и дешевле, чем из Иркутска: получить визу совсем просто, и нет этой ужасной разницы во времени.

Через полтора года жизни в Москве я приехала в Иркутск на небольшие каникулы. Здесь встретила друга, с которым мы были уже давно знакомы. Он предложил мне вернуться в Иркутск и начать встречаться. Я согласилась — слетала в Москву, отработала две недели и собрала вещи. В Иркутске мы поженились, но через какое-то время развелись. Тогда я решила снова перебраться в столицу.

Во второй раз переехала в 2018 году. В Иркутске оставила собаку, планировала забрать ее, когда сниму квартиру. Но оказалось, что найти жилье с животным нереально. Подруга позвала жить к себе в дом, который находился далеко за городом, на Щелковском шоссе.

Собаку так и не перевезла. Однажды, когда жила в Москве уже полгода, моя собака в Иркутске потерялась. Я сразу же уехала ее искать и нашла через 4 дня. Тогда-то и решила, что, пожалуй, нужно возвращаться домой. Слетала в Москву за вещами и переехала обратно в Иркутск. Близкие ко всем моим переездам и возвращениям отнеслись хорошо, поддерживали в любом решении.

Я люблю Иркутск и область в целом. В городе мне нравится исторический центр. Наш край сильный по энергетике. Меня как флориста вдохновляет сибирская природа. Байкал, Ольхон, Аршан — мои места силы. В Москве, чтобы увидеть лес, нужно далеко ехать, и он там не такой красивый, как здесь.

После опыта переездов я поняла, что географическая привязка не особо важна. Развиваться профессионально и личностно можно везде. Для бизнеса в Иркутске свои преимущества — например, у нас дешевле аренда и рабочая сила. Правда, есть и минусы — дороже закупка материалов, нет такого разнообразия на рынке, а еще в нашем регионе недоступны некоторые госпрограммы, которые есть в столице. Тем не менее я уверена, что в Иркутске тоже можно делать успешный и масштабный бизнес и выйти далеко за пределы области. Что касается флористики, тут есть куда расти — как самой отрасли в целом, так и отдельным специалистам. Я планирую остаться в Иркутске и развиваться в том деле, которое знаю и люблю.

Читайте также:

«Вышла из самолета и сделала селфи с вулканом»: иркутяне о переезде на Дальний Восток

«Странный и любопытный город»: командировочные — о жизни и работе в Иркутске

Наш канал в телеграме — «Верблюд в огне», подпишись!